Если обратиться к истории, то слава опросов началась, естественно (это все очень любят фиксировать – я только для факта, но потом немножко откомментирую этот факт), со знаменитого опроса Гэллопа, который не просто правильно определил, кто будет президентом – Рузвельт или нет – а который еще позволил себе (это уже больше профессионалы знают) самый мощный ход. Он предсказал, насколько неправильными будут опросы другого. Это был профессиональный удар. Имеются в виду знаменитые опросы, которые имели колоссальный объем, многомиллионный, переходивший за десятки миллионов опрошенных, но давали ошибочные прогнозы. Но ведь это был не просто авторитет предсказателя. И люди, которые сейчас осмысляют этот процесс, и люди того времени говорили, что гордостью Гэллопа было не просто, что он умеет это делать. А то, что в действительности через эту форму была дана столь важная (и столь легко воспринимаемая именно в американской культуре) возможность высказаться анонимным избирателям, массам. Не только в момент предвыборной кампании. Такой авторитет перспективы прогнозов позволил привлечь внимание к многочисленным опросам. Стандартная формулировка, не часто формулировка держится 60 лет, долго вырабатывалась Гэллопом: как вы оцениваете, насколько успешно (в слове «успешно» я могу ошибаться) имярек выполняет обязанности президента США? Это важнейший индекс. И нам сейчас сообщают каждые две недели, куда пошел индекс Обамы. Так что это уже вошло в привычку, хотя до избирательной кампании еще бог знает сколько времени, а за этим следят, производят впечатление, на весь мир распространяют. То есть главная заслуга опросов в тот момент – то, что был дан выход анонимному человеку. Это было, наверное, вполне оправдано и заслужено.
С другой стороны, если мы посмотрим на иную ипостась опросов – я уже говорил, что самая желтая пресса нам даст кучу примеров того, о чем спрашивают. Здесь триллионы долларов, а дальше – в Японии некто изобрел плащную резинку. «А если бы вы хотели что-то изобрести, то что бы вы себе придумали?» (у меня когда-то было 500 вырезок из газет – это один из самых смешных вариантов) – и дальше публикуется опрос. Другой вариант – серьезная правительственная газета, я имею в виду «Парламентская газета», которая определенный период времени систематически на первой странице в каждом номере обязательно публиковала так называемую баранку или тортик – по-разному это называют люди, – где обязательно было одномерное распределение от очередного опроса, кто как к чему относится в политической жизни. То есть получается, что в разных амплуа опросы пронизывают современную культуру. И, по-моему, это заслуживает некоторого понимания.
Но есть и другие жанры. Позднее скажу о жанре фантастики. А сейчас, например, о жанре детективов. Вот, например, что можно прочитать в очень серьезном издании: «В 8:30 за день до того, как наступит первая пятница каждого месяца, группа экономистов и статистиков входит в комнату без окон на Второй Массачусетской Авеню в Вашингтоне. За ними запираются двери и выключаются все виды связи. Собравшись там, представители профессиональной команды Бюро трудовой статистики США начинают обсуждать результаты последних опросов, которые были проведены среди населения США и предпринимателей. В 8 часов утра на следующий день группа журналистов собирается в такой же мониторируемой комнате вблизи Департамента труда, за ними запирается дверь, у них отключаются телефоны и после этого им сообщается прогноз на предстоящий месяц, как будет развиваться рынок труда. Выйдя оттуда, они стремительно распространяют информацию по миру. И через полчаса колебания курса могут происходить на триллионы долларов». Таким детективом начинается основной учебник по проведению опросов, изданный в США в 2004 году. Очень известный учебник среди профессионалов. Вот до какого уровня дошло представление, что такое опрос. Опрос и триллионы долларов на одной доске. В последнее время стали давить на массы. Главный канал, который постоянно нам говорит, что биржа ждет очередного опроса, – это РБК. Особенно в последний период. Чуть ли не каждый день сообщается – ждут такого опроса, ждут такого опроса. Только не всегда говорят «опрос». Ждут индекса оптимизма (есть индекс биржевой, а есть индекс оптимизма). Посмотреть индекс – какой куда пошел – биржа отреагировала.
Эти золотые времена прошли. Опросами все наелись до невозможности (я еще буду говорить, как это происходит во всем мире). И этот nonresponse в настоящее время поставил под угрозу проведение переписей и в России, и в США. С этой точки зрения за 20 лет жизни в нашей страны точно, но и в жизни большей части человечества многое изменилось, потому что сейчас опросы проходят в 169 странах мира (не знаю, читали ли вы о прогнозах). Кого ведет ФАТХ или вторая часть – противники ФАТХа в Палестине – где проводились специализированные опросы? Тут же под автоматными очередями они умудрялись делать опросы. Так что сейчас всюду это явление имеет место быть. И коль скоро так, пора уже задуматься о том, что происходит в крайне неодномерном пространстве, где проходят опросы. Должен сказать, что любое явление, когда оно становится повсеместным, обрастает, прежде всего, анекдотами. Это вполне правомерно, наверное. Про анекдоты люди, сидящие в Интернете, знают очень много, как можно смеяться на тему самых дурацких опросов. Благо, для этого даже в Интернет лазить не нужно – опросы так часто помещаются в любой прессе, самой желтой, что они сами по себе бывают невероятно смешны.
: Вы сами понимаете, что такое название было сознательным в расчете на рекламу – в нем должно содержаться агрессивное начало. Тем не менее, предмет того, о чем я хочу поговорить, – это такое стремительно вошедшее в нашу повседневность явление (стремительно – я говорю совершенно сознательно) как опросы. Из ситуации, которую для тех, кто занимается опросами, можно вспоминать как «золотой век» – конец 80-х годов – начало 90-х. Для всех, кто занимается опросами, это было золотое время. Так было мало тех, кто отказывается, это было так внове, что на всех уровнях, выходили ли вы на опрос прямо на улицы или звонили по каким-то экспертам, отклик был почти гарантирован. Я не знаю, поверит ли кто-нибудь из вас, просто память быстро стирается, но когда мне удалось, начиная с 1993 года проводить опросы малых предпринимателей, мы за один тур, за три недели опрашивали до 1800 человек по представительной выборке, дарованной нам, мы ничего не воровали, нам добровольно отдавали. Все было так беспорядочно, что можно было получить базу данных предпринимателей просто так, по знакомству. Отказ 10% считался высоким. 90% предпринимателей были согласны поговорить 5-10 минут, а некоторых было трудно остановить.
Услуги хостинга и дата-центра для хранения видеоконтента предоставляет компания . Видеосъемка – Алексей Гантимуров, монтаж – Наталия Швейкина, фото – Юлия Перминова.
Выступление на тему «Опросы: одни не верят, другие отказываются, третьи – используют результаты» кандидата экономических наук, профессора и заведующего кафедрой СПб филиала ГУ-ВШЭ . В обсуждении приняли участие: , партнер консультационного бюро «Тамберг & Бадьин»; , главный редактор журнала Economix; , директор Центра экспертиз ЭКОМ; , директор Санкт-Петербургского филиала компании HeadHunter; , креативный директор Агентства ZERO.
«Контекст». Междисциплинарный лекторий
Комментариев нет:
Отправить комментарий